Жаргон, Шнапс и Сосиски

[Willi]

Осмелюсь предложить вот такую (на мой взгляд интересную) статью.

Жаргон немецких солдат :
Alter Kampfer - "старый боец" - ветеран;
Alte Knochen - "старые кости" - ветеран;
Alter - "старик" - старший член группы;
Alter Mann - "старик" - мясные консервы (из-за изображения на банке); Angewarmte Leiche - "тёплый труп " - близкий к изнеможению, может быть из-за ранения;
Auffallen - поражать, удивлять;
Ausplundern - мародерство, грабёж;
Baden gehen - "сходить поплавать " - на Западном фронте, относится к Ла-Маншу;
Blech - "жестянка" - знаки отличия и награды;
Bonze - высокопоставленный офицер или чиновник;
Drahn sein - "положение, где не имеется никаких шансов на спасение";
Durchdrehen (Er ist durchgedrehen) - "у парня сдали нервы, он обессилен";
Epi - ром;
Etappenhengste - "тыловые жеребцы";
Flammen - "пнуть кого-то в зад", фигурально или буквально;
Freiheits-Sender - "дающий свободу” или "ангел смерти", т.е. несущий смерть;
Frontschwein - повара, писари, и т.д., кто никогда не бывает в бою, но находится на линии фронта;
Fusslatscher - пехтура, грязедав, пехотинец;
Futter - корм или фураж, применительно к описанию солдатского продовольствия;
Gehirnfatzke - это северный диалектизм, трудно подобрать смысл - "тот, кто действует свыше";
Geistige Nahrung - "духовная пища" - алкоголь;
Grunschnabel - "зеленый клюв " - новичок;
Habenichtse - голь перекатная, нищета;
Halt die Fresse! - Заткнись! или Halt`s Maul!
Hamstern - "хомячить" - копить продовольствие или другие вещи;
Heimat-schu? - ранение, которое гарантирует отправку домой;
Heim in der Reich - "домой в Рейх " - возвращение домой, правильнее Heim ins Reich;
Heimkrieger - домашнний воин, диванный солдат;
Hohes Tier - "священное животное” - те, кому разрешено ничего не делать;
Hopsgehen - пинают, ковш (умирает) Kick the bucket (die);
Hunde-angst - потерять голову от страха;
Karacho! - Идти с максимальной скоростью или " Мчаться во весь опор ";
Kettenhund - "цепной пёс" - фельджандарм;
Kumpel - приятель, группа солдат держащихся друг друга (именно приятели, не камерад);
Laden - пройти через все;
Latrinenparole - "сортирный пароль” - слухи;
Mickey Mouse - танк БТ-7;
Morgensegen - "утреннее благословение " - обычный утренний артиллерийский или авиационный удар;
Organisieren (Scrounge "organize") - "организовать", своровать, выклянчить;
Packchen - получить рану, которая гарантирует возвращение в Германию;
Saures geben - всыпать как следует;
Thema Eins - "Тема N 1" - секс;
Turmen - удирать;
Weiche Birne - "вата в голове” - размягчённые мозги, низкий уровень интеллекта.
Самое универсальное выражение это - "SCHEISSE!" Имеет массу значений и оттенков, в зависимости от эмоциональной окраски.

Немецкая солдатская шутка : "во время уличных боев в Сталинграде: "Наши войска захватили двухкомнатную квартиру с кухней, туалетом и ванной комнатой, а также смогли удержать две трети этой квартиры, несмотря на тяжелые контрудары противника".

В мемуарах пехотинец Лейбштандарта вспоминал, что обревиатуру ЛАН они расшифровывали как Длинные белые собаки... (Lange Arme Hunde).

Эмблему с отмычкой называли - "наискось лежащий Дитрих" (тут правда перевод корявый - литературный скорее Кривой дитрих или Пьяный дитрих)

"холодная блондинка с белым фельдфебелем" - бокал холодного пива с высокой белой шапкой пены

Алкоголь в пайке Вермахта

На флоте точно было и пиво и все остальное.

Как пример - при уходе ВсКР "Комет" в поход, то на него загрузили 100 000 литров пива и 2500 бутылок вина и крепких напитков. И в дальнейшем, когда "Комет" вместе с "Атлантисом" встретили судно снабжения, то один из самых самых ожесточенных споров между их командирами Айссеном и Рогге разгорелся опять же из-за раздела пива.

Весьма вероятно, что у многих воевавших на Восточном фронте немцев изначально так называемой природной тяги к алкоголю не наблюдалось. Однако ее с избытком заменяли страх, постоянное нервное напряжение, а потому пили они, пожалуй, не меньше наших.

В своей книге «Последний солдат Третьего рейха» Ги Сайер вспоминает, что когда он впервые попал на передовую, раненый немецкий пехотинец рассказывал ему:

«На фронте водки, шнапсу и ликера столько же, сколько пулеметов. Так легче сделать из любого героя. Водка притупляет мозги и добавляет сил. Два дня подряд я только и пью и забываю про осколки в кишках».

Обнаруженные автором упоминания о количестве официально выдаваемого солдатам вермахта алкоголя разноречивы. В самом начале войны 19 июля 1941 года солдат Генрих Янзен пишет домой: «Живем мы хорошо, еда регулярная и приличная, получаем много курительного, на трех человек бутылочку водки, которую распиваем за здоровье нашего фюрера».

Плененный в апреле 1942 года ефрейтор Норвежского добровольческого легиона Едвент Кнель на допросе называет куда меньшую «дозу».

«На каждые полтора дня солдаты получают водку, по полбутылки на 7 человек.

Армин Шейдербауер и вовсе вспоминает, что спиртное в 1943 году в части, где он воевал, выдавалось только по воскресеньям и заключалось в небольшой дозе шнапса — «воскресном пайке».

Неожиданное же увеличение официальной порции шнапса особой радости у немецких солдат-окопников не вызывало, поскольку красноречиво говорило о предстоящем наступлении, а значит и многократно увеличивавшейся опасности быть убитым или искалеченным.

В своей книге «Дорога на Сталинград» Бенно Цизер описывает один из таких случаев:

«Полевая кухня прибыла ночью для раздачи пайков. Каждый получил по бутылке шнапса. Горький опыт научил нас не особенно радоваться такой щедрости: это было определенно плохим признаком. Нам не пришлось долго ждать: было приказано атаковать в шесть утра. Мы плохо спали в ту ночь».

По воспоминаниям же наших фронтовиков, спиртного у немцев было больше чем достаточно. Комбат Засухин о захваченных под Витебском трофеях повествовал так: «Был поражен обилием всяких французских вин, не говоря о шнапсе. Они (немцы) в этом смысле богато жили».

Иван Новохацкий вспоминает, как после прорыва линии немецкой обороны они обнаружили в полутора километрах от переднего края гитлеровцев «самый настоящий дом отдыха для солдат, и везде горы пустых бутылок. Иногда встречались блиндажи, одна из стен которых была выложена из пустых бутылок».

Как и советские, немецкие солдаты были весьма изобретательны в добывании и изготовлении разного рода выпивки. Гельмут Пабст пишет в своем военном дневнике: «Есть запас шнапса, в котелке вода из ближайшей лужи. Мы хотим сделать «грог». И тут же приводит его окопный рецепт: «Шнапс обязательно, сахар желательно, вода — как дополнение».

А вот два отрывка из воспоминаний об этом аспекте войны, начавшего свой боевой путь с рядового солдата офицера 132-й пехотной дивизии вермахта Готтлиба Бидермана:

«Ротный фельдфебель-интендант сделал нам сюрприз — три больших деревянных бочонка крымского вина приехали на самом верху кузова его грузовика. Услышав, что нам можно попробовать, мы выпили бесценную темно-красную жидкость из жестянок, взятых из столовой, и полевых фляг, напевая при этом «Мельницы долины Шварцвальда». К нашему репертуару позже добавилось несколько непристойных песенок, какие солдаты пели с сотворения мира, и в конце концов мы опустошили наши помятые сосуды.

Водители придумали хитрую систему транспортировки вина, используя кусок топливного шланга, который протянули от бочонков через открытое окно прямо к нашему жилью, куда оно поступало незамеченным нашими ротными шпионами. И мы без помех всю ночь пили сладкое крымское вино в лучших традициях Петра Великого и императрицы Екатерины.

На следующий день в ротной канцелярии был подготовлен наградной документ за боевые заслуги, а в основании награды было написано и подтверждено: за получение важного военного материала — вина.

Обязательная бутылка шнапса совершала свои круги. Молодые и менее опытные гренадеры, недавно прибывшие в поредевшую роту, немедленно отказывались от обжигающего самодельного напитка, оставлявшего непривычное покалывание в горле. Этой редкой прелестью мы были обязаны таланту фельдфебеля Рорера, сумевшего соорудить перегонный аппарат из разбитой русской полевой кухни, которую мы захватили во время Крымской кампании. Печь он переделал для нашего пользования и получал самогон с помощью сложного сплетения медных трубок и кусочков резиновых топливных шлангов, а загружал ее порциями картофеля и ревеня, подобранных нами в брошенных деревнях или захваченных в партизанских тайниках».

«В Вере, крупной товарной станции к югу от Парижа, стояли воинские эшелоны, — пишет Армин Шейдербауер о путешествии его части из Франции в Россию. — В товарных составах находились цистерны с вином. Немедленно пошел разговор о том, как солдатам одной части удалось с помощью выстрела из пистолета «присосаться» к такой цистерне. Через короткое время солдаты нашего эшелона уже бежали со своими котелками к этому месту.
Когда появился военный патруль, то установить, кто именно сделал это, было уже невозможно.

К вопросу об алкоголе в Кригсмарине.
На линкор "Бисмарк" перед его первым и последним боевым походом загрузили 1000 50-литровых бочек с пивом. Выгородки для хранения бочек с пивом были устроены в отсеках №17 и №8. Пиво отпускалось морякам в корабельных буфетах по цене 30 пфенингов за 0,5-литровую кружку.


Основным алкогольным напитком, входившим в рацион подводников во время боевых походов, если верить их воспоминаниям, был ром. Причем он широко применялся в медикаментозных целях.